Он лежал...
Он лежал, окаменевший, на краю города под тонким слоем пыли и земли рядом со своими каменными орудиями. Была ли на лице его горделивая улыбка? Или все произошло неожиданно? Кричала ли по нему мама: “Костенька, Костенька!?..» — грузовик с бесконечно крутящимися вращающимися колесами доставил его, наконец, к городскому краеведческому музею; счастливые сотрудники поместили его в стеклянную витрину, дав возможность бледному солнечному свету сменяться сначала странными продолжительными сумерками, а потом бестелесой темнотой — в темноте все гораздо страшнее. Еще страшней когда в беспросветной темноте вдруг мелькнет лучик, зашарит — торопливо, нервно, и — затаится, погаснет, чтоб возникнуть в другом месте, осветить нечто (наглядную агитацию? женские волосы? дверь в шрамах? пустоту — серебристый столбик цементной пыли?..) Ужасная картина! Тому, кто светит тоже страшно! Он начинает неумело, а потом все громче и, наконец, брызжа слюной, молится Богу...
Возмущены помещением окаменевшего человека в стеклянную витрину, тем более что он жил гораздо раньше свержения царизма. Неизвестно его имя (Костенька — безответственная выдумка сотрудников). Вокруг по лесам и болотам до сих пор лежат останки тысяч погибших солдат и они даже не погребены как положено (лежат там, где их настигла пуля). Неизвестна также деятельность окаменевшего человека в тот далекий пещерный период человеческого существования. А его в витрину".
- Неинтеллигентно. Неправда. Совсем недавно (я сам слышал) пионеры и студенты рассказали, что они ходят по лесам и болотам и собирают эти самые останки... Они сказали, что соберут всех героев... Даже спели под гитару песню — песня, правда, очень уж похожа на кабацкое лобанье. Стиль этот, знаете... Дрынь-брынь, мелодийка дурацкая, голоски ломаются... Но ка качество и профессиональный уровень музыкальных произведений в нашей стране надо всерьез обратить внимание союзу композиторов, если на это не обращают внимание представители общественности. Если на то пошло. Если на то пошло, то и представители общественности запятнали себя нечеткой работой. Выйдет такой, извините, и что-нибудь в духе “кина не будет — кинщик спился..." — ив это время, когда компьютер сочиняет музыку!
“Хотим поблагодарить администрацию за помещение окаменевшего человека в стеклянную витрину. Мы увидели много прекрасного. Это настоящее искусство. Чем отличается настоящее искусство от ненастоящего? Конечно же гуманизмом! Во всем должна быть мысль, и этот случай, когда она есть. Что прежде всего хотим мы этим сказать? Что человеку невозможно жить без понимания прекрасного. Искусство — крыльцо в избе понимания сути вещей. Вечно жить, вечно любить — вот чему учит искусство! И еще узнаем прошлое нашего края. Без прошлого невозможно понять вообще ничего, потому что нас тогда не было. Культура неразрывна с действительностью. Получили большое удовольствие от вашего искусства. Желаем вам успехов в искусстве, чтоб все мы радовались и получали удовольствие."
— Сочинять-то сочиняет, но как сочиняет? Этот дурацкий компьютер сочиняет музыку математически, а композитор передает свои ощущения путем издавания звука! Изучив то или иное произведение композитора, нужно прежде всего обратить внимание на те или иные явления в жизни и попытаться изменить их, а если не получится — убедить композитора использовать в своей работе компьютер, который привнесет математической отстраненности... Безусловно, что этим мы несколько запутаем композитора, но, возможно, это скажется и на жизни в целом? За что ваше поколение любит военную музыку, а ихнее не любит?
— А хрен его знает!
Воспитанник! Подойдите поближе! И поклянитесь перед этим окаменевшим человеком что Вы исполните свой долг до конца, обратив особое внимание на изучение монгольского языка!
— Биздын екпенды енбегимиз безжилдыкка!
— Ну, ну!.. Что с вами? Глядеть молодцом! У вас все впереди! И победы, и поражения, и смелая поступь и так далее. Вы же (нрзб.) добьетесь в результате упорного труда. Посмотрите на ваших сверстников! Запомните их! Увидите ли вы (нрзб.) их когда-нибудь? Что бы не произошло, вы должны (нрзб.) верить в то, что вам говорят!
Знакомая песня лилась над рекой, мужские и женские голоса делали то, что им хотелось делать, свечи бакенов дрожали в черной воде — чавкнуло весло бакенщика и новая остренькая полоска света обозначила его путь вверх по течению, вздохнула и закричала чайка, вспомнив похищенных обнаженными купальщиками птенцов из гнезда — они пускали их как кораблики, а натешившись — потеряли... Она сновала тогда над шуршащим камышом долго, но потом забыла от чего она мечется, отчего не ловит рыбу и не чистит перья сидя на воде. И она стала чистить перья и ловить рыбу, превратившись опять в чайку, и ничто се не треножило — к людским песням она привыкла. Пелись, как правило, одни и те же — про мужика, который обморозился в степи, про неизвестного самоубийцу, про уничтоженные взрывом семьи с детьми, старухами, стариками и всей живностью, какая в это время в хате была — про жизнь пели.
“Виновность Птицева М.Ю. и Мурзиева Э.Э в совершении инкриминируемых им преступлений полностью доказана материалами уголовного дела подтверждается:
Показаниями потерпевшего Иванова П.И., который пояснил при допросе, что 28 мая 1987 года вместе со своею женою и родственниками поехал в пос. Мужино за покупками. Примерно около 19 часов он зашел в магазин на пр. Соцреалистов, где выпил сухого вина, почувствовал себя нехорошо и упал около магазина. Одет он был в куртку красного цвета стоимостью 163 рубля, на нем была шапка из меха нутрии стоимостью 53 рубля и часы стоимостью 250 рублей. Очнулся он в парадной дома № 13 по пр. Соцреалистов, куртки, шапки и часов на нем не оказалось.
Показаниями свидетеля Ивановой Л.И., которая пояснила, что 28 мая 1987 года она с мужем и родственниками поехала за покупками в пос. Мужино. Около 19 часов муж вышел из промтоварного магазина и пошел в сторону продовольственного. Покончив с покупками она с родственниками стала разыскивать мужа, работники продовольственного магазина сказали, что двое мужчин отвезли его на тележке в сторону жилых ломов. Она с родственниками пошла искать по парадным и в доме № 13 по пр. Соцреалистов они нашли Иванова П.И., он лежал на полу, куртки, часов и шапки при нем не было.
Показаниями свидетеля Юрко Ж.С., который пояснил, что 28 мая 1987 года в 19 часов 28 минут к нему подошли двое мужчин и один из них, как ему стало впоследствии известно по фамилии Птицев М.Ю. предложил купить часы иностранной марки. Он согласился их купить заплатив 5 (пять) рублей. О том, что часы украдены он не знал.
Показаниями свидетеля Чернявцева Т.П., который пояснил, что 28 мая 1987 года в шашлычную, где он работает рабочим, пришел их бывший работник Мурзисв Э.Э. и предложил купить куртку красного цвета на синей подкладке за 40 рублей. Чсрнявцев Т.П. согласился, отдал Мурзиеву 40 рублей. Птицев находился вместе с Мурзиевым. Они впоследствии купили спиртных напитков, распили их. Кроме куртки Птицев и Мурзиев предлагали еще купить шапку и каменные орудия, но эти предметы Чернявцеву не были нужны, поэтому он покупать их не стал. Птицев переночевал в подвале шашлычной, а на следующее утро ушел, забрав с собой шапку и каменные орудия.
Показаниями свидетеля Петровой Л.Н., которая пояснила, что ее сожитель Птицев М.Ю. днем был у нее на работе в шашлычной, был в нетрезвом состоянии, пьянствовал у грузчиков в подвале шашлычной, она ушла после 20 часов и около 21 часа была дома. I 1тицева не было, он пришел около 24 часов ночи или позднее. Петрова сказала ему, что его разыскивает милиция, на что он ответил, что со своим знакомым парнем украл куртку у какого-то пьяного и продал ее рабочему шашлычной Чернявцеву Т.П. О часах, шапке и каменных орудиях Птицев ничего не рассказывал.
Показаниями потерпевшей Джигарханян Ц.Х., которая пояснила, что 20 июня 1987 года приехала к себе на дачу в садоводство Балтиец и увидела что в доме разбито окно, она заглянула в комнату и увидела Птицева М.Ю., который находился в комнате, на вопрос как он попал в ее дом Птицев ответил, что пришел к своему приятелю, а затем пытался скрыться, она с помощью соседей задержала Птицева. А когда пришла к себе на веранду, то увидела свой рюкзак, в котором находились книги 13 штук, 1 занавеска, 1 махровое полотенце и бутылка из-под вина, которое Птицев уже выпил. Всего он похитил имущества на сумму 12 рублей".
— Очень трудно работать. Я определяю состав преступления по выражению лица подозреваемого, мне абсолютно не составляет труда узнать кто чем дышит. Вся сложность в том, что я не могу преступление предотвратить!” Мне не верят. Вот посмотрите на фотографию. На такое лицо старость никогда не сможет отложить отпечаток. Эта девушка умрет через полгода от большой дозы наркотиков. А этот ответственный работник сначала проворуется, потом совершит особо опасное и циничное преступление — будучи пьяным, в присутствии подчиненных он (нрзб.). Видите, к чему может привести упоение властью!
— Нда-а-а-а-а... Ну а как же раздельное питание? Я имею в виду те исследования, где говорится, что у людей с раздельным питанием совершенно пропадает желание совершать преступления?
Я с интересом прочитал эту статью. И должен сказать, что пока закон не вступил в силу многие руководители (нужно отметить — подпольно) путем довольно простой при современном развитии медицинской техники операции вживляют себе второй желудок, то есть многие из них будут обладателями двух желудков — для смешанного питания и для раздельного. Вы скажете, что несложно проверить — рентген. Но на черном рынке резко подскочили в цене рентгеновские снимки брюшной полости с одним желудком.
— Такой руководитель в коллективе будет питаться раздельно. а там, где не контролируют — смешанно...
— Потенциальный преступник.
— А что вы скажете о жировиках-накопителях?
— Полностью согласен с заключением профессора В. Булычева — популяция людей с жировиками-накопителями, которые расположены на спине между лопаток, появились на периферии — в небольших городах и селах, где зачастую нехватка продуктов питания, предметов ширпотреба, пунктов приема стеклотары, детсадов, яслей, оздоровительных комплексов, асфальтированных дорог, питьевой воды, электричества, а зачастую и просто человеческие отношения к рядовым гражданам.
— Вернемся к окаменевшему человеку. Трудно было найти преступников?
— Легко. Мы им создали такие условия, что у них буквально земля под ногами горела.
— Общественность радуется — окаменевший человек со своими орудиями снова в стеклянной витрине! Благодарим вас.
— А мы вас.
Это была не земля какого-нибудь Франца Иосифа и не болото, а родное поле за хатой, но он не пахал и не сеял, только вспоминал родителей, а человек из города говорил: “Что здесь такого? Все едут и ты с ними. Там условия жизни лучше. Там у вас будет врач и газированная вода, а на балконе цветы..." Там да там. А ему хотелось здесь и он вспоминал родителей.
— Отца он помнил плохо, тот после войны прожил не долго. Как-то осенью отец украл у проезжавшего через село ответственного работника собаку и три дня прятал ее на озере в камышах, простудил ноги, недолго проболел и умер. Выяснилось, что собака сильно его покусала — на теле были видны следы укусов. Мать погоревала недолго и вторично вышла замуж нс за кого-нибудь, а за односельчанина, коренного жителя. Отчим был человек мягкий, уступчивый и все принимал на веру — и когда газету читал или радио слушал. Особенно отчим подружился с его бабкой, старухой тучной и не чурающейся сквернословия. Бабка, имеющая отменный аппетит, взяла в привычку шутить над любившим хорошо поесть отчимом. “Ептыть, бабуля, первый раз сегодня за стол сажусь!" —говорил при ее появлении отчим, а он уже тогда лицемерно улыбался, предчувствуя, какую трагическую роль сыграет впоследствии в его судьбе этот, сидящий перед ним человек; улыбкой можно выразить то. что невозможно передать никакими словами, да ведь и не передашь никакими другими средствами кроме улыбки то чувство, какое он испытывал, и потому, когда бабка заходила на кухню, где за столом над миской похлебки сидел отчим, он старался побыстрей уйти, но куда уйдешь, когда за окном трескучий мороз, да и от себя не убежишь, хоть башку себе разбей.
И там может скорее все забудешь — прав, наверное, человек из города. А если и не прав, то неспроста на нем черный костюм с красным галстуком и ослепительно белой рубашкой, которая особенно неожиданно выглядит в деревне; в которую только в середине лета или зимы можно на машине добраться.
По этой причине люди вначале жили хорошо и о революции узнали позже всех. Первое время богатеев резать не хотели, поскольку все были знакомы и дружны — коренные жители, но потом прибыли люди из города с бумагой. Это была первая бумага с новыми печатями и потому предписание должно было выполняться неукоснительно, хотя и некоторые предлагали закончить дело мордобоем. Городские стали стрелять вдоль дороги из пулемета и тогда богатеи сами сказали режьте нас, а то они всех здесь положат — насмотрелись в германскую на пулеметы, знаем, мол, что это такое. Городские считали скотину и отмечали в бумаге, а там уже народ решал — бумага- то серьезная, хорошо еще не с другой какой-нибудь приехали.
Зима была холодная, у плетней дыбом стояли сугробы, а над крышами красным шаром торчало солнце, напоминая о том, что ночью появятся звезды и будут дрожать в черном небе как от страха, а серп месяца жестяно зависнет над дымными трубами деревенских домов.
Дом одного богатея решили занять под библиотеку, окна и двери забили досками, а на крыльце поставили часового — тот в особенно морозные ночи ломал забор, зажигал костер и пулял из нагана в темноту, пока не привезли из города книги.
Библиотекарь в кожаных галифе сказал, что в книгах заложена основная мысль человечества, неуклонно идущая по пути развития и всеобщей грамотности, и в них же заложена мысль людей, вставших на путь мракобесия и социального бесстыдства, оградившими себя этими качествами от милосердия и сострадания.
Внешне книги ничем не выделялись и только мудрец мог определить где же те, которые научат правильному пониманию политической ситуации, в которую попало население далекой деревни.
А ответственный работник в поисках украденной собаки обыскал все кусты за околицей. Хлопая себя по ляжкам и посвистывая он уходил все дальше в камыши, все дальше и дальше, и тогда уже стали встречаться человеческие косточки — скачала немного, а потом все больше и больше. Вот он уже, не забывая звать собаку, шел по грудам костей. В это самое время его, посвистывающего и похлопывающего себя по ляжкам увидели мужики. Эти мужики в черных фуфайках сиживали на крыше избенки, что стояла среди костей на берегу реки. Увидев его, приближающегося, один из мужиков харкнув кровью, запел “Сулико” — остальные негромко подхватили. "Как дела, мужики?” — крикнул ответственный работник, на что сидевшие сняли шапки и что-то ответили. Один из мужиков сидел за то, что сказал, что принадлежность к партии указывает на принадлежность к партии, а человек или плохой или хороший — это уж, мол, отродясь ему дается. И никто его, между прочим, за язык не тянул... А ведь еще до революции говорили — держи ноги в тепле, а голову в холоде.