Марта Волкова
Сан-Франциско и музыка
Письмо Андрею Хлобыстину
В начале 1990 года мы со Славой и Вадимом в составе группы художников и экологов из Питера приехали в Сан-Франциско для участия в совместном советско-американском проекте. Примерно через неделю мы показывали американцам в каком-то культурном центре слайд-шоу работ ленинградских художников и Вадим со Славой сопровождали показ живой музыкой – Вадим на гитаре, а Слава на чем-то, вроде индейского там-тама. В конце вечера к нам подошел американец, назвавшийся Джоном, и предложил поиграть вместе у него в студии, где они как раз записывают новый альбом. Договорились встретиться через пару дней.
Жили мы (художники и экологи из Питера) все вместе в трехкомнатной квартире, недалеко от центра Сан-Франциско. Вадиму и еще одному парню поставили кровати в большой проходной комнате. Вадим все свободное время проводил лежа в постели, запахнувшись в халат и поигрывая на гитаре. И вот позвонил Джон, что заедет за нами, чтобы ехать в студию играть. Я, как рачительная хозяйка (не знаю, что это значит), решила быстро прибрать в квартире. Одним из объектов уборки было ложе Вадима Евгеньевича. Когда я хотела его застелить, из-под подушки выпала меховая заячья лапка. Я не удивилась а старательно запихнула ее обратно. Когда же Вадим зашел в комнату и увидел результат моего женского труда, он невероятно рассердился и начал читать мне нотацию, что нельзя было ничего трогать. Я как-то огрызнулась, усмехнувшись, и жизнь побежала дальше. Через полчаса приехали американцы. Я сказала, что не поеду, пусть они со Славой едут без меня, но Вадим стал настойчиво уговаривать и я сдалась.
В маленькой машинке сзади уже сидели трое и двое впереди. Вадим и Слава с трудом втиснулись сзади, а я села впереди на колени женщине, обвешанной амулетами, оказавшейся женой Джона. По дороге заехали к Дэвиду. Он выбрался из машины и через минуту вернулся, неся в руке ситар. Процедура запихивания в машину повторилась. Минут через двадцать мы остановились у какого-то дома на темной и пустынной улице и Джон, сидевший за рулем, сказал, что мы приехали. Выйдя из машины, Вадим стал недовольно шипеть мне на ухо, зачем я села на колени к этой женщине.
Вошли в дом и поднялись по лестнице на второй этаж. В прихожей слонялись какие-то девицы, почему-то говорившие по-русски. В большом помещении без окон уже ждали человек десять музыкантов. Здесь была куча всяких музыкальных инструментов, стены и потолок были обиты матрацами и сверху свисали микрофоны. Все расселись по местам и Вадим со Славой начали играть. Постепенно подключались и остальные. Пустили по кругу джойнт. В общем пошлό.
Через пару часов сделали перерыв и мы вышли в прихожую, где Вадим вдруг рухнул навзнич, как мертвый. Я испугалась, села рядом и держала его голову руками, иначе она валилась набок, как у тряпичной куклы. Славка побежал к телефону и смог дозвониться Эрику Нойману, нашему приятелю-слависту, жившему в Бёркли, практически пригороде Сан-Франциско. Эрик приехал довольно быстро. Мы положили Вадима на заднее сиденье машины и поехали. Всю дорогу я держала голову Вадима у себы на коленях, а Эрик не переставал удивляться, как нас занесло ночью в такое место. Славка же остался еще играть, на осознав, что же произошло.
Когда мы добрались до дома и Вадим пришел в себя, он сказал, что у него с Джоном весь вечер был ментальный поединок, после которого Вадим и вырубился.
На следующий день когда Джон приехал узнать, как дела, Вадим с невинным видом вынул свою трубку изо рта и дал ему пососать. После ухода Джона Вадим с гордостью объявил, что в данной ситуации трубка символизирует член.
На этом история не кончилась. Спустя месяц, когда мы все трое уже были в Нью Йорке, нам в руки попался журнальчик с рекламными объявлениями всяких оккультистов. На обложке мы узнали женщину, у которой я сидела на коленях и ее мужа Джона. Они предлагали свои услуги в качестве шаманов. Через несколько дней Дэвид, игравший на ситаре, прислал нам кассету с музыкой, записанной в тот вечер в Сан-Франциско. Эта кассета хранится у нас до сих пор.
Ну вот, вроде все получилось написать. Жаль, что не смогла зайти и не наболтала все это тебе. Пришлось самой слова в кучки складывать.